Лоринг - Страница 35

— А что, по-твоему, я должна была сказать? — она смотрела на меня с таким осуждением, что я испытал стыд. Если бы Гленна сдала меня, разве произошел бы этот разговор? Меня бы уже выпотрошили.

Сожалея о несдержанности, я захотел как-то сгладить вину, и произнес:

— Я не хотел доставлять неприятностей. Надеюсь, они не тронут тебя.

— Меня? — она тихо рассмеялась. — Тогда их самих не соберут по частям. Ты же знаешь: у нас люди рабочие, шутить не любят.

Это правда, в Карьере ребята суровые. Не бандиты, но если понадобится — убьют и глазом не моргнут. А за каждого лекаря своего они горой.

Гленна снова смотрела на меня, будто выискивала какую-то еще болячку, а потом отвернулась.

— Да уж, — я тяжело упал на подушку. Ото всех этих волнений накатила слабость, прошиб пот, и невероятно хотелось спать. — Мне бы на ноги встать, а там найду, как тебя отблагодарить. В долгу не останусь.

— Вот как? — Гленна подвигала угли кочергой. — И сколько же авардов стоит твоя жизнь, Арчи? Во сколько украденных колец ты оценишь мои ночи без сна у твоей кровати?

Меня встревожил ее тон. Возможно, я что-то упустил за время отключки. Изменились цены? Карьер стал престижным районом? У Гленны появилось богатое приданое?

— Отдам всё, честь по чести, — заверил я.

Девушка повернулась ко мне. В бликах от углей она не казалась такой уж дурнушкой, изъяны скрадывались тенями.

— От того и твои беды, Арчи. Ты всё меряешь одной мерой. Тебя все знают, с тобой, наверное, очень весело бывает. Но зализывать раны ты прибегаешь сюда, ко мне. Потому что больше никому в Асилуме ты не нужен. И не только в Асилуме. Ты чужак повсюду, это чувствуется. Словно нет корней, понимаешь?

— Корни нужны деревьям, а я вольный человек.

— Не путай волю и одиночество. Когда я помогала, то знала, что твои карманы пусты. И когда за тобой пришли, понимала, что они могут убить меня, не подумав о последствиях. Думаешь, мне тогда были важны деньги?

Я не слишком понимал, в чем она меня упрекает. То есть видно, что девушка обижена, только чем? Каждый выполняет свою работу и получает награду. На том стоит этот гнилой мир.

— Ты отказываешься от денег? — уточнил я.

Она снова отвернулась к котелку:

— Нет, конечно. Я потратила на тебя лекарства, мне нужно пополнить запасы.

Я провел у Гленны еще два дня, пока не смог подняться. За это время у нее побывало несколько раненых и больных. Жертвы завала в шахте кричали от боли, мычали и бились в конвульсиях. Из шести человек до утра дожили двое. Гленна справлялась с ними сама. Я лишь старался поддерживать огонь, чтобы она могла обеззараживать инструменты и прижигать раны после ампутации конечностей. Хрупкая женщина справлялась с мужчинами во много раз сильнее ее. Она шептала что-то утешительное, хвалила, поддерживала, и умирающих успокаивала, как родных, пела им колыбельные и целовала мокрые от слез щеки. Даже мне стало дурно после такой ночи, а Гленна еще утром принимала у себя пациентов, среди которых нередко были беременные женщины. Круговорот жизни и смерти, все это прошло у меня перед глазами. Гленна жила в другом мире, в том, куда я не хотел бы попасть. Она и впрямь владела какой-то магией, раз не сошла с ума до сих пор. Едва за последним пациентом закрылась дверь, девушка, вместо того чтобы упасть без чувств на кровать, встала на колени и принялась горячо молиться за всех и каждого, помня их по именам.

Однажды, когда выдалась тихая минута, и последний пациент спал под действием морфия, я спросил то, о чем едва не забыл.

— Гленна, ты слышала о киновари?

— Конечно же! — удивилась она. — Старый дешевый способ вылечить грешное тело. Небезопасный, но действенный.

— И ты пользуешься ею?

— В крайних случаях, — подтвердила девушка, и обеспокоенно спросила, — а в чем дело? Я не обнаружила у тебя на теле никаких следов сифилиса.

Если она хотела меня смутить, ей это удалось. И все же я решил выяснить до конца:

— А ты никогда не имела дело с господами из Лебединых Прудов? Или, возможно, кто-то из местных лекарей…

Гленна покачала головой:

— Думаю, там и своих врачевателей хватает. Что же до меня, я бы никогда не сказала тебе, даже если бы лечила кого-то из господ. Это тебя не касается, Арчи.

Уходя из ее дома, я чувствовал себя выпотрошенным не физически, а духовно. Хотелось скорее забыть обо всем этом. Я и прежде видел, как умирают люди, но еще никогда не становился свидетелем такой яростной борьбы со смертью.

— Береги себя, — в напутствие сказала Гленна. Она провела рукой по венку из лоскутков и задержала палец на одном с кровавым следом. — Я позволила себе испортить твою рубаху.

Немногим ранее я заметил штопку на одежде, но не знал, откуда та взялась.

— Спасибо, — сказал я, пожалуй, одно из самых непривычных слов. Оно бессмысленное, когда не подкреплено звонкой монетой. «Спасибо» в стакан не нальешь и в карман не положишь» — любят у нас говорить. Но, думаю, Гленна хорошо знала цену этому слову. Она чуть улыбнулась и кивнула.

— Старайся держаться теней, Арчи. Возможно, только им ты и нужен. И прячь лицо. Здесь воров не любят. Но тех, кто продался сыщикам, не любят еще сильнее.

Я нахмурился, глядя в ее отталкивающее лицо, настолько несоответствующее истинной сути, и поспешно спустился по ступенькам, на ходу поднимая капюшон. Значит, она знала. Те визитеры рассказали ей о егерях. Так что Гленне угрожали не только чужаки. Должно быть, ей пришлось защищать меня перед местными.